Ответ на вопрос зависит от некоторых проблем, вернее, от того, насколько объективно и успешно эти проблемы решены в Евангелиях. Всего их четыре: сугубо «техническая» проблема, проблема перевода, временной разрыв и текстуальная проблема.
Техническая проблема
В распоряжении современных авторов – богатый инструментарий и самые разнообразные технические средства. Что под этим подразумевается? А вот что. Мы, например, можем воспользоваться кавычками, чтобы всем было ясно, что в данном случае приводится цитата или прямая речь. Или же с их помощью дать понять, что слово приводится не в своем прямом, словарном, значении. В нашем распоряжении имеются знаки препинания, такие как запятая, тире, двоеточие, точка, вопросительный и восклицательный знаки – и все для того, чтобы мы могли правильно расставить смысловые акценты в предложении. Наконец, для этой же цели мы можем воспользоваться курсивом и выделить нужное нам слово или группу слов. Древние авторы ни одним из перечисленных «технических» средств не располагали. Так что иногда приходится лишь догадываться, как перевести на современный язык древний текст.
Проблема перевода
Вполне возможно, что Иисус владел греческим, однако язык, на котором Он учил, был арамейский, – лингвистический родственник еврейского. А поскольку Евангелия написаны на греческом, все, что Он говорил, все Его высказывания, были переведены на этот язык. Далее, каждый, кому приходилось переводить с одного языка на другой, знает, как непросто переложить мысль на другой язык. Чтобы не ходить далеко за примерами: как перевести с французского слово bonjour? «Приветствую»? Не подходит – слишком уж формально. «Доброе утро» или «добрый день»? Возможно, но не всегда. А может быть, – «привет»? Непростое это дело, не так ли? Да, действительно, совершенного перевода достичь нелегко. Горькая правда состоит в том, что любой перевод – это неизбежное перефразирование. И Евангелия в этом смысле ничем не отличаются от других переводных книг. И все что мы читаем в них следует, истины ради, охарактеризовать как точное перефразирование того, что говорил Иисус.
А поскольку большинство из нас вряд ли сможет прочитать Евангелия на языке оригинала – на греческом, возникает необходимость в следующем этапе перевода – на наш родной язык. И хотя для нас точность перевода на наш родной язык является исключительно важной, преувеличивать эту важность тоже не стоит. Просто учтем одно обстоятельство: служение Иисуса описано в четырех Евангелиях, и сопоставление этих Евангелий может прояснить любую смысловую неясность. И еще одно: христианство – это не философское учение, и нам нет нужды вникать во все смысловые нюансы, чтобы добраться до его сути. Христианство представляет Личность, Иисуса Христа, а это уже нечто такое, что очень легко поддается переводу.
Временной разрыв
Все, кто задумывался о точности Евангелий, не могли не отметить тот факт, что между событиями, описанными в Евангелиях, и временем, когда эти события были записаны, имеется временной разрыв. Для синоптических евагнгелий этот разрыв составляет около сорока лет, для Евангелия от Иоанна – возможно, пятьдесят. Эти временные отрезки могут показаться довольно значительными, однако необходимо кое-что принять во внимание.
Во-первых, не могли не существовать более ранние версии Евангелий. Ведь Лука во вступлении к своему Евангелию говорит о существовании письменных источников. Кроме того, некоторые из этих документов были написаны сразу же после событий, которых они касаются.
Во-вторых, и это следует особо подчеркнуть, мы не должны недооценивать значения запоминания и заучивания для той культуры, в которой были написаны Евангелия. У нас, в условиях нашего времени и нашей культуры, ручка и бумага всегда находятся в пределах досягаемости для нас, и мы всегда можем ими воспользоваться – особых усилий прилагать не придется. Однако в евангельские времена сохранение и передача знаний напрямую были связаны с запоминанием.
Представим «учебную ситуацию» (это нетрудно будет сделать тем, кому довелось побывать на Ближнем Востоке): наставник читает, строка за строкой, что Иисус сказал или что сделал, а ученики повторяют вслед за ним, слово за словом, – и так до тех пор, пока они не выучат текст наизусть. Довольно много Своих наставлений Иисус преподал в виде параболы, притчи или кратких изречений – то есть в формах, очень удобных для запоминания.
В-третьих, ранняя церковь развивалась в условиях очень древней традиции: бережно и трепетно относиться к словам Божьим. Писцы, которые писали и переписывали книги Ветхого Завета, для уверенности, что к тексту ничего не прибавлено и ничего из него не выпущено, считали знаки в оригинале и в копии и сравнивали полученные результаты. Они помечали отрезки текста особыми кодами – примерно так, как в наше время расставляют коды при компьютерной обработке текстового документа. Все это позволяет предположить, что последователи Иисуса к Его словам относились с не меньшим уважением. Итак, временной разрыв вряд ли можно считать проблемой.
Текстуальная проблема
Четвертым вопросом, требующим нашего внимания, если мы говорим об историчности Евангелий, является сам текст. Мы выяснили, что тексты были написаны в середине первого века. Теперь нам необходимо из того времени вернуться в наш сегодняшний день, и от рукописных свитков перейти к современной Библии. Возможно ли преодолеть этот временной пролет?
У нас есть все основания для оптимизма. Свитки Мертвого моря продемонстрировали, что тексты Ветхого Завета копировались с большой тщательностью, и нет сомнений, что к текстам Нового Завета относились таким же образом. Начиная с шестнадцатого столетия были обнаружены более пяти тысяч греческих рукописей Нового Завета, различных по объему – от нескольких стихов до полных книг. До нас дошло также немало латинских переводов Нового Завета, самые ранние из которых датируются концом второго века.
Следовательно, есть основания полагать, что служение Иисуса было самым тщательным образом записано. Однако в данном случае нам нет нужды принимать данное утверждение на веру: можно проверить, насколько точны сделанные записи. Во всех случаях, когда тексты Нового Завета сравнивали с внешними источниками, достоверность информации, содержащейся в этих текстах, неизменно подтверждалась. Возьмем, к примеру, официальное название должности Понтия Пилата. Римские административные документы первого столетия показывают, что названия этих должностей менялись с поразительной быстротой, так что разобраться с ними очень даже непросто. Тацит и Иосиф Флавий, писавшие примерно в это время, оба называют Пилата «прокуратором». Так именовался чиновник, исполнявший гражданское администрирование (управление). Новый Завет избегает этого термина и использует слово, означающее просто «правитель» и в равной степени применимое и к представителю военной власти, и гражданской. И что особенно интересно, что оба, и Тацит, и Флавий, допустили одинаковую ошибку, поскольку во времена Пилата Иудеей управлял представитель военной власти – префект, а не прокуратор. Прокураторы появились гораздо позднее, в царствование императора Клавдия. В 1961 году была обнаружена древнеримская надпись, которая подтверждала, что Пилат действительно был не прокуратором, а префектом Это не принципиальный для нас вопрос, однако он интересен тем, что подтверждает точность евангельских авторов в передаче исторического материала – в том числе и такого, на котором споткнулись двое историков-нехристиан.
Существует множество подобных примеров. И следует отметить, что исторические и археологические тестирования евангельских текстов всякий раз показывали, что авторы Евангелий были очень внимательными и точными.
* * *
Евангелия претендуют на историчность, и против этого не имеется никаких аргументов. Но в какой мере они историчны и объективны? Мы можем признать, что в полной мере. Действительно, Евангелия выгодно отличаются от трудов современных нам историков и биографов. Однако мы не ожидаем, что наши стандарты будут охотно приняты современной культурой, и не заявляем: «Либо пишете в нашей манере, либо мы не станем воспринимать вас всерьез». Мы просто говорим: Евангелия являются документами, заслуживающими того, чтобы их признали исторически обоснованными. Они требуют к себе очень серьезного отношения.