«И потому ревностно стараемся, водворяясь ли, выходя ли, быть Ему угодными»
(2 Коринфянам 5:9).
Угождать Богу – вот чем должен заниматься верующий и во времени, и в вечности. Здесь, на земле, мы только учимся этому, а там, потом, мы будем делать это в совершенстве. А чтобы угодить Богу, необходима вера, ибо «без веры угодить Богу невозможно» (Евреям 11:6). Как мы уже выяснили, «ходить верою» – значит пребывать в лоне Нового Завета, постоянно принимая осуждение плоти распятием Христовым и желая действовать, полагаясь на будущее воскресение и жизнь в Духе. «Потому что обрезание – мы, – пишет Павел филиппийцам, – служащие Богу духом, и хвалящиеся Христом Иисусом, и не на плоть надеющиеся» (Филиппийцам 3:3).
Нам всем полезно будет узнать, что когда мы, будучи христианами, стремимся исполнить волю Божию, то важно не столько то, что мы, собственно, собираемся делать, а то, как мы это собираемся делать. Иногда Бог направляет нас на выполнение каких-то конкретных заданий, хотя в большинстве случаев Он предоставляет нам право выбора. Но Ему небезразлично, на какие силы мы опираемся в надежде на успех, когда приступаем к делу. Если мы рассчитываем исключительно на самих себя («Все исходит от нас»), то, что бы это ни было, Богу не будет это угодно. Но если мы опираемся на Господа («Все исходит от Бога») даже в самых незначительных делах (например, уборка квартиры), то этим мы Ему становимся угодны. Так, Иисус высоко оценил лепту вдовы и принесение в дар хлебных лепешек и рыб. В обоих случаях люди отдали Богу малое, веруя, что Он найдет ему применение. Это и есть вера. Это и угодно Богу.
Что нами движет?
Основная проблема в жизни христианина не в том, чтобы узнать волю Божию, ибо это более ли менее представляют себе все. Главное же – захотеть исполнить ее! Здесь мы имеем дело с проблемой мотивации христианской жизни: ее истинный смысл состоит в том, что, чтобы угодить Богу, необходима вера; мы помним, какое удовольствие когда-то давно доставило нам осознание того, что мы в чем-то угодили Богу, помним мы и те благословения, которые последовали за этим. Однако перед лицом соблазна плоти то наслаждение, которое обещает нам грех, та легкость, с которою все это можно оправдать, накинув на себя покров, мы сознательно идем на то, чтобы ослушаться Бога. Со мной такое случалось не раз, да и с вами тоже! Когда душа мечется между истиной и ложью, между добром и злом, что перевесит? В этом заключается основная проблема, проблема мотивов, побуждающих нас к действию.
Как и во всем остальном, что касается нашей христианской жизни, Бог не оставил нас одних, без поддержки в решении этой проблемы. Существуют две силы, способные привести в равновесие нашу колеблющуюся волю и удержать нас на краю манящей бездны. Эти силы направляют нас в нужную сторону. Способность выбирать заложена в человеке от природы, но для того чтобы сделать правильный выбор, необходимы те самые силы внутри нас, которые наставляют нас на верный путь. Павел разъясняет нам, что это за силы. Первая — это, как ни странно, страх.
«Ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое. Итак, зная страх Господень, мы вразумляем людей, Богу же мы открыты; надеюсь, что открыты и вашим совестям»
(2 Коринфянам 5:10-11).
Движимые страхом
Каким-то странным образом среди христиан распространилось мнение, что страх – это мотив недостойный, и если его вообще принимают во внимание, то лишь как мотив самый низменный. Но в Писании отношение к страху совсем иное. Везде, начиная с Бытия и кончая Откровением, страх Господень преподносится как верное и желанное побуждение в жизни и даже, пожалуй, основополагающее. «Начало мудрости — страх Господень» (Притчи 1:7). Псалмопевец призывает нас: «Бойтесь Господа, святые Его» (Псалом 33:10) и предупреждает о большой опасности, подстерегающей тех, у кого «нет страха Божия перед глазами» (Псалом 35:2). Поэтому нас не должно удивлять то, что в качестве одного из первых побуждений нашей жизни Павел упоминает страх.
Но что же мы представляем себе, когда думаем о страхе? Может быть, это то жалкое, унизительное чувство, которое испытывает провинившаяся собака перед рассерженным хозяином? Такой страх порожден чувством вины, которому нет места в отношениях между Богом и христианином. Тогда, может быть, это страх, рожденный ненавистью, которая обращается на Бога, вызванная гневом и досадой на Его требования? Нет — ненависть не может быть побудительным мотивом в жизни христианина. Но возможно, это страх того, что Бог подведет нас, то есть это недостаток доверия, который терзает беспокойством наше сердце? Нет, все это недостойные и нездоровые страхи. Павел говорит о совершенно другом страхе, о таком, какой испытывает сын, стоящий пред своим любящим Отцом, исполненный дерзновения и уверенности, честно открывая перед Ним свое сердце. Это тот страх, апогеем которого является судилище Христово.
Суд Божий описан в Писании как событие, ожидающее каждого верующего, как только тот преступит из времени в вечность.
«Посему не судите никак прежде времени, пока не придет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения»
(1 Коринфянам 4:5).
Тогда «каждый получит соответственно тому, что он делал… доброе или худое». Эти стихи предполагают, что во время этого события перед нашими глазами пронесется вся наша земная жизнь, и мы узнаем, быть может впервые, что именно было угодно в ней Богу, а что нет. Несомненно, это будет время больших неожиданностей. Многое из того, что нам казалось приемлемым для Господа и полезным для нас, окажется испорченным ложными мотивами и неверными обоснованиями; а многое из того, что мы считали незначительным и маловажным, а потому позабыли, вдруг обернется великим и славным, весьма угодным Богу.