Два родных брата жили дружно, без ссор. Родители их давно умерли, и они с детства привыкли к самостоятельной жизни. В поселке все их уважали: молодые еще, а такие серьезные, хозяйственные! Жениться они не спешили: выбор был большой, но братья медлили, боясь ошибиться. А тут вдруг Степана, старшего, к религии потянуло.
Началось все с того, что, получив на работе большую премию, он приобрел путевку на море, о чем мечтал давно. В доме отдыха его соседом по комнате оказался верующий, почти ровесник Степана. Они подружились, и Николай, так звали христианина, приучил Степу Библию читать, а сам усиленно молился за него. Степан и раньше был не против Бога: томился, видя, что живет как-то не так. А тут через Слово Божье, которое, как известно, живо и действенно, ему истина открылась.
После отпуска домой вернулся уже верующим, а вскоре с радостью и к живой Церкви присоединился. Зато младший, Иван, сильно огорчился из-за такого крутого поворота в жизни брата. Ведь до этого они с удовольствием перед обедом по рюмочке опрокидывали, «для аппетита», вместе выходили на перекур, потому что в доме договорились не курить. Да и вообще, всегда во всем находили общий язык. А теперь все так неожиданно изменилось. Степан после уверования сразу же расстался со своими вредными привычками, молился и читал Библию. Он попытался и Ивана привлечь к чтению Слова Божьего, но тот резко пресек его попытки:
— Не старайся зря! Я убежденный атеист, поэтому переключайся на других!
Прежней дружбы у братьев уже не было: разошлись их дорожки. Но и ссор не возникало. Иван теперь часто уходил из дома, а если и упрекал в чем-то старшего брата, желая задеть его побольней, то Степан всегда отвечал с неподдельным добродушием, после чего злые вспышки младшего мгновенно тухли.
«Воззови ко Мне — и Я отвечу тебе, покажу тебе великое и недоступное, чего ты не знаешь»
(Иеремия 33:3).
Когда Ваня узнал, что Степан на несколько месяцев уезжает в другой город на христианскую учебу, он поначалу обрадовался: в последнее время в присутствии старшего брата он почему-то терял покой, совесть обвиняла его то в том, то в другом. А как от этого избавиться, он не знал. Характер Вани совсем испортился: он стал резким, раздражительным, все время придирался к Степану, но его брата, казалось, никто и ничто не могло вывести из себя: вроде в него кто-то крепкий стержень вбил. Неизменно спокойный, он отвечал на колкие выпады брата дружелюбно, не обижаясь.
«С него как с гуся вода!» — раздраженно думал Иван, в глубине сердца завидуя изменившемуся поведению брата.
Он уже и сам рад был бы стать таким же, но хотел сначала поверить в существование Бога, а вот это у него никак не получалось.
«Видно, атеистом родился — атеистом и умру! — с печалью размышлял он. — А может, и другие только притворяются, что верят в Бога?»
Иногда младший недоверчиво вглядывался в Степана, когда тот спал: но лицо у брата и во сне было спокойным, умиротворенным…
«Счастливый он, видно! — с горечью решил Ваня. — Все у него лучше получается… Даже верующим вот стал! А мне, видать, не дано…»
Перед отъездом Степан с любовью обнял брата, расцеловались, а затем он вдруг сказал:
— Ты, Ваня, это… Если вдруг беда какая приключится, ко Христу воззови! Написано: «Кто призовет имя Господне, спасется».
Но тот даже рассердился:
— Ведь я просил не переубеждать меня: бесполезно все это! Да и ты, хоть думай, что говоришь: как же я буду обращаться к Тому, в Кого не верю?!
— А ты все-таки воззови, Ваня! Вера и придет! — горячо ответил Степан. Младший только рукой махнул с досады. На том и расстались.
Без брата в доме стало как-то тоскливо. Лето выдалось очень жаркое. Иван был отличным пловцом и даже в холодное время любил поплавать в большой реке, возле которой раскинулся поселок. У него было здоровое сердце, хорошее дыхание, он любил нырять и дольше всех своих друзей мог продержаться под водой. Но в этот особенно знойный день Ваня отправился после работы на реку один и долго шел, чтобы найти пустынное место на берегу: ему хотелось поразмыслить обо всем.
Оставив на берегу сумку с одеждой, парой бутербродов и бутылкой пива, он с наслаждением вошел в воду и доплыл до середины реки. Здесь глубина была около шести метров. Нырнув разок, Ваня лег на спину, глядя в синее безоблачное небо.
Вдруг все тело свело судорогой. Не в состоянии управлять им, он начал погружаться в воду. Запоздало вспомнил, что все время собирался прицепить булавку к плавкам: говорят, при судорогах помогает легкий укол в тело чего-то острого. Страх перед ужасной смертью все сильнее сковывал его. Вода становилась холоднее, и он понимал, что приближается ко дну. Дыхания уже не хватало, и Ваня в отчаянье изо всех сил старался выплыть на поверхность. Но тело казалось чужим, совершенно не слушалось. И все-таки каким-то чудом ему удалось подняться вверх.
С какой жадностью он всей грудью вдохнул в себя прогретый солнцем живительный воздух! Его взгляд опять уперся в чистое, без единой тучки, небо; сейчас оно показалось Ивану еще более прекрасным.
«Я вижу его в последний раз… В последний!» — с ужасом подумал он, опять погружаясь с головой в воду.
И тут вдруг Ваня вспомнил слова старшего брата: «Если будешь в опасности, воззови ко Христу! А вера придет!»
И уже захлебываясь как будто втягивающей его в себя холодной водой, он всею внутренностью закричал, по-детски всхлипывая от какой-то обиды и страха перед близкой смертью:
— Иисус Христос, если Ты есть, спаси меня! Хочу поверить! Очень хочу!.. . Последние слова Иван произнес вполне внятно, не захлебываясь водой. По той простой причине, что он уже не тонул. А вернее, никак не мог бы утонуть, потому что стопы его ног вдруг встали на мягкую поверхность неизвестно откуда появившегося под ним песчаного дна. Ничего не понимая, он попробовал двинуться вперед, в сторону далекого берега. Получилось! Судорога прошла, но от слабости Ваня еще не мог плыть. Да в этом и не было необходимости: сейчас вода была ему по плечи, и он медленно шел по дну реки, которое каким-то чудом поднялось и подставило себя под его слабые стопы.
Выйдя, наконец, на пустынный берег, Иван упал на колени и, не смея даже поднять взгляд в небо, наклонился к земле, шепча:
— Господи, Ты есть, есть! Это Ты сейчас поднял дно реки ради меня, несчастного грешника, для того, чтобы я не погиб в своем жалком неверии! Спасибо Тебе, отныне и навсегда я — Твой!
Через месяц Степан приехал в свой родной поселок на каникулы. Сначала он решил ненадолго заглянуть домой, чтобы встретиться с братом, а затем пойти в молитвенный дом на вечернее богослужение. Но Ивана дома не оказалось, и он, оставив дорожную сумку с вещами, отправился на христианское собрание. Войдя в молитвенный дом, где уже началось богослужение, Степан вдруг с изумлением увидел на задней лавке своего младшего брата, внимательно слушающего проповедь.
И уже после собрания, когда братья по плоти и по вере во Христа вернулись домой, Иван подробно рассказал старшему о том, как чудно Господь ответил на его первый беспомощный молитвенный лепет и спас его от неминуемой смерти.
— Петр, ученик Христа, шел по морю, а я — по поднятому для меня Господом из глубины дну реки, — заканчивая свой рассказ, сказал Иван. — И хотя моя вера тогда была еще меньше, чем вера усомнившегося Петра, но, слава Господу, что оба мы все-таки спаслись! Там, на берегу, я встретился с Иисусом Христом, моим Спасителем!
Источник: www.nashidni.com/