Оно удаляет распри и тщеславие и побуждает каждого человека почитать своего ближнего высшим себя (Филиппийцам 2:3), потому что смиренный человек знает себя изнутри, а ближнего только внешне. И, конечно, внешнее всегда лучше и благовиднее, чем внутреннее. И так как смиренный человек не видит в своем ближнем ничего, кроме его внешней стороны, но будучи хорошо знакомым со своим внутренним и неблаговидным миром, он почитает поэтому своего ближнего выше, чем себя. Поскольку смирение побуждает человека думать о ближнем хорошо, это препятствует ему злословить своего брата.
Апостол Иаков также призывает христиан к смирению: «Смиритесь пред Господом, и вознесет вас» (Иаков 4:10), так как благодаря смирению могут быть удалены распри и злословия, о чем он говорит далее: «Не злословьте друг друга, братья: кто злословит брата или судит брата своего, тот злословит закон и судит закон; а если ты судишь закон, то ты не исполнитель закона, но судья. Един Законодатель и Судия, могущий спасти и погубить: а ты кто, который судишь другого?» (Иаков 4:11-12).
Итак, мы видим, что, поистине, главным основанием, имеющимся в нашем сердце, для злословия подобного рода является некоторое мнимое превосходство над окружающими людьми, которое мы приписываем себе и которое, как мы считаем, способствует нашей славе, – но, безусловно, за счет уменьшения славы другого. Но не оттого ли, что мы так близоруки в отношении самих себя, наше зрение обретает особую остроту, когда мы рассматриваем недостатки других людей; и поскольку мы не придаем значения своим собственным ошибкам, то готовы до крайности усугубить вину своих ближних. Однако, поступая так, мы занимаем место судьи и за-кона, который судит всех людей, сам же не судится ни-кем. Таким образом, мы судим других людей, но не су-дим себя и не желаем терпеть того, чтобы другие люди нас судили. А это значит, что мы превращаем себя в непогрешимое мерило, чтобы судить закон.
Смиренномудрие приводит человека к святому подчинению и покорности другим людям, независимо от особенностей и уровня их духовного состояния и степени их веры. Оно также учит людей уважать и относиться с почтением к каждому человеку, как этого требует положение этого человека или его достоинство. Оно учит также выражать это почтение таким образом, чтобы подтвердить чистосердечие такого суждения и искренность такого уважения. Слово Божье говорит: «…повинуясь друг другу в страхе Божьем» (Ефесянам 5:21); «…подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием» (1 Петра 5:5).
Итак, если смиренномудрие может поставить человека ниже других людей, то, несомненно, оно также сделает его способным терпеливо и доброхотно переносить свое положение – быть ниже, чем другие. И когда другие пригласят смиренного человека на то место, которое он сам себе уже выбрал, разве будет он от этого чувствовать себя несправедливо обиженным и оскорбленным, хотя кто-то и может о нем так подумать? Нет, наоборот, его тяжело будет убедить в том, что ему причинили обиду, потому что представление о подобном оскорблении у человека основывается на наличии у него воображаемого превосходства над другими людьми. Однако, смирение до основания разрушило в душе смиренномудренного человека такое представление. Он так унизился для того, чтобы своим личным примером послужить для назидания и наставления окружающим людям; по этой причине уже никто другой не может унизить его еще больше.
И вот мирно и спокойно он находится на этом месте своего уничижения. Латинское изречение гласит: «Crede mihi: bene qui latuit, bene vixit: et intra Fortunam debet quisque manere suam» \ Оскорбления и обиды пролетают над таким человеком, но они зажигают, образно говоря, более высокие кедры, в то время как невысокие кусты находятся в безопасности.
Другое латинское изречение говорит: «Qui cadit in piano (vix hoc tamen evenit ipsum), sic cadit, ut cadit, ut tacta surgerepossit humo» ]. Смиренномудренный человек находится так низко, что ниже уже просто невозможно находиться, так что падение смиренного человека на землю – вовсе не падение, разве что только по мнению других. Серьезным же, наносящим тяжелые ушибы падением, будет падение человека с высоты его самомнения.